Тюрьма и депортации таксистов в Чикаго. Банкротство траковых компаний в США.

Денис Чередов подвел итоги этого понедельника: Крупный пожар в Аризоне: власти проводят массовую эвакуацию. В Вашингтоне на кампусе университета произошла стрельба: несколько человек доставлены в больницу. ЧП в Оклахоме: там едва не разбился самолет Национальной гвардии. В Нью-Йорке неизвестный мужчина нападает на пассажиров метро с ножом. Сильнейшие ливни обрушились на юг Флориды: а ураган “Мелисса” угрожает прибрежным штатам. Дональд Трамп усиливает давление на Путина: компания Лукойл продает зарубежные активы - подробности в репортаже “Бюро”! В Чикаго федеральные агенты жестко задерживают иностранцев прямо на улице. В Южной Калифорнии временно остановили полеты из-за нехватки персонала. Рекордная явка на досрочном голосовании на выборах мэра Нью-Йорка. Дональд Трамп в очередной раз призвал беременных женщин не принимать Tylenol. В каких штатах с 1 ноября вступают в силу новые правила дорожного движения и как в Аризоне спасли медвежонка!

Программист из Сан-Франциско, записал блог и рассказал как работает Программист в США и сколько зарабатывает.

Программист из Сан-Франциско, записал блог и рассказал как работает Программист в США и сколько зарабатывает.

После того как республиканцам с демократами в Сенате США не удалось согласовать бюджет на следующий год, федеральные органы власти приостановили свою работу. Большинство служащих отправятся в неоплачиваемые отпуска, а тем, чья деятельность критически важна, выплата зарплаты отложена до возобновления работы правительства. То есть фактически до принятия бюджета. О том, чем чревата сложившаяся ситуация для доллара, американской и мировой экономики, сейчас и поговорим.

Сегодня — 12-й день шатдауна в США. Американское правительство частично остановило работу: тысячи госслужащих без зарплаты, закрыты ведомства, заморожены выплаты, а переговоры в Конгрессе зашли в тупик. На первый взгляд — локальная американская драма. Но шатдаун 2025 года уже стал мировым экономическим событием, которое чувствуют в Европе, Азии и — особенно — в России. Почему и что делать нам?